Вследствие того, что все мои нововведения начали привлекать в трактир не только крестьян из соседних сёл и деревень, но и заезжих дворян и купцов, уже за первый месяц я получил доход в размере двадцати кесариев и это при том, что столько же получил Шумир, а ещё десять мы решили пустить на развитие.
По моему совету на кусках рогожи были сделаны рисунки с видом постоялого двора и перечнем услуг, которые у нас предоставляются, а потом нанятые мальчишки разнесли десятки этих новоявленных афиш по ближайшим деревням. Рекламные акции, сразу привлекли к нам клиентов самим фактом новизны таких обращений. Трактирщик же стал посматривать на меня со всё большем уважением, и постоянно твердил старосте, что сам Единый привёл такого достойного господина к нему в трактир.
Вырвав у Рона один день из обучения, я сходил с Дарином в сторону гор и осмотрел место на котором он предложил построить две мельницы. Место и вправду оказалось удачным, поэтому я решил не откладывать дела в долгий ящик и отправился по указке старосты в ту деревню, где мололи муку на всю округу.
С мельником я договорился быстро, и он отдал мне своего старшего сына, а по совместительству старшего ученика, за двадцать кесариев отступных. Мне показалось, мельник купился не столько на деньги, сколько на то, что я с помощью его сына запущу две мельницы у себя на землях и поставлю того старшим мельником. Похоже, это и сыграло решающую роль в переговорах.
Под руководством его деятельного сына мы быстро нашли и рабочих для постройки самой мельницы, и каменщиков, для вытесывания жерновов. На постройку мельниц я не скупился, и работа продвигалась довольно быстро, по местным меркам, конечно.
Накил не находил себе места от счастья, когда узнал, что у нас будет собственная мельница: во-первых – это неплохой доход для всех, во-вторых, огромный престиж для деревни, и в-третьих, не придётся возить собственное зерно за тридевять земель.
Круглогодично работающих мельниц поблизости вообще не было, так как зимой реки замерзали и все они прекращали работу. Единственная ветряная мельница была очень далеко от нас, и возить туда зерно было долго и накладно.
Староста сам, через день, ездил на место стройки и докладывал мне о состоянии дел. Пока там всё шло по плану.
Также по плану продвигались занятия деревенских парней, которые наконец поняли, какова бывает армейская жизнь. Когда я смотрел на них, бегающих и занимающихся днём и ночью, я невольно радовался, что у меня наставник нубиец, а не отставной сержант королевских войск.
Негр был тоже не подарок, но, поскольку на мне были ещё и хозяйственные дела, то Рон вынужден был делать мне послабления, отпуская съездить по делам. Небольшую бричку с лошадкой я себе всё же приобрёл у одного мастера в деревне графа Шепера, и теперь на пару с Роном спокойно разъезжал по своим надобностям.
Что меня удивляло, так это отсутствие нападений на меня как со стороны местной знати, так и со стороны солдат. За этот месяц на мои земли не ступал ни один незваный гость.
Меня, конечно, радовало такое затишье, но Дарин предупредил, что это, скорее всего, не к добру. Советы гнома никогда не были бесполезными, так что я разыскал одного отставного лучника, который смог наладить изготовление – правда, немногочисленное – охотничьих луков для крестьян. Для боевых пока не хватало ни времени, ни средств. Охотничьи луки делать было проще, чем арбалеты, а тренироваться для участия в грядущих соревнованиях они позволяли. Их брали очень охотно, особенно женщины, так как обещанная награда манила всех.
Староста даже как-то раз пожаловался мне, что вечером не может заснуть, от постоянных хлопков спускаемой тетивы и стука стрел об мишени. Деревенские так часто пускали стрелы у себя во дворах, что первоначально нарисованные лично мною мишени с небольшим пятачком в центре, означавшим десятку, быстро пришли в негодность и крестьяне стали сами изготовлять их, просто из толстых досок.
Как ни странно, но масла в огонь подливали молоденькие девушки и детвора. Они первые ухватились за луки и стали тренироваться, мужики и парни подхватились за ними, так что тренировки сами переросли в неофициальные соревнования.
Конечно, мало кто из них за один месяц добился значительных успехов – кроме браконьеров, конечно – но моё мнение было таковым, что за полгода при таких темпах обучения можно будет ожидать неплохих результатов и от остальных тоже.
Меч с Дарином я так и не выковал, так как за полным отсутствием времени не мог выделить работе хотя бы один вечер. Гном же сказал, что если меч не нужен мне самому, то ему и подавно. Мне даже показалось мастер слегка обиделся на меня, но вскоре он успокоился, так как видел – времени у меня действительно не было. Я старался быть везде и разрывался между поездками к постоялому двору, постройкой мельниц, поиску мастеров и многого другого.
Единственной моей отдушиной в той чехарде дел, которые я сам себе навязал, была Сатти. Скромная, добрая девушка скрашивала мне вечера и ночи, в её присутствии я отдыхал и получал свою толику ласки. Правда, она с каждым днём становилась всё печальнее, а узнать о причинах этого у меня никак не получалось. Девушка в ответ на мои вопросы только грустно улыбалась.
Мои занятия с Роном по-прежнему носили характер только силовой подготовки, прошло уже больше двух месяцев, а я до сих пор даже в руках меча ни разу не подержал.
Моя дружина уже осваивала копья, а я всё так же только бегал, занимался на изготовленных тренажёрах и делал растяжку. Рон чередовал дни упражнений на растяжки с днями бега по полосам препятствий и днями только физических упражнений. Причём я заметил, что неделя начиналась с небольшого количества упражнений, а заканчивалась по- настоящему изматывающим их количеством. Причем следующая неделя начиналась снова с меньшего количества, но всё же чуть большего, чем на предыдущей.
Постепенно я стал привыкать к заданному ритму жизни и теперь мог встать для пробежки рано утром уже без Рона и его палки.
Глава 5 Конец мирной жизни
Я вышел из дверей кухни и обомлел, весь двор и стены были покрыты тонким слоем первого снега. «Вот и «белые мухи» прилетели», – подумал я, поёжившись от холода. На утренние пробежки я не надевал свою недавно купленную тёплую одежду.
Её я приобрёл у проезжих купцов, которые занимались поставками одежды в королевскую армию, и везли назад в Тарон часть товара, отбракованного армейскими закупщиками. Этот брак я и скупил по половинной стоимости, для себя и своей дружины. Плотные штаны, утеплённые куртки, шапки, сапоги – всё было военного образца, и мы стали похожи друг на друга, как близнецы.
Закончив пробежку, я быстро умылся сковывающей ладони водой из ручья и побежал к нашему тренировочному полю. У меня начиналась разминка, а у моей дружины – пробежка. Мимо меня проковылял сержант, отдавший мне честь, а ребята, запев одну из армейских песен, побежали на первый круг.
Рон уже ждал меня возле казарм, правда, не с неизменной палкой, которую он менял по мере изношенности, а со своим цельнометаллическим боевым копьём. Почему-то он предпочитал его мечу, хотя я не раз видел, что он легко и непринуждённо может владеть им. Телохранитель всегда тренировался по два-три раза в день.
Расшнуровав чехол, который предохранял копьё от сырости, Рон вынул копьё и сделал мне знак подойти.
– Что ж, Макс, сегодня у нас не будет обычной тренировки, – серьёзно начал он, – я наконец-то убедился, что ты сможешь поднять копьё или меч, а не свалишься под их весом после минуты занятий.
– Рон, зачем мне копьё-то? – удивился я, пропустив всё остальное мимо ушей.
– Во-первых, не перебивай учителя, – негр дал мне лёгкий подзатыльник так быстро, что я даже не успел среагировать, – а во-вторых – теперь это будет твоё основное оружие.
Почёсывая затылок, я удержал при себе рвущиеся с языка вопросы – рука у нубийца была тяжёлой.
– Теперь вопросы, – улыбнулся Рон.